«Безмолвие, наполненное светом и теплом,
в нем нет одиночества и человеческого невроза,
а есть лишь обнаженный лист и Муза,
и природа в духовном диалоге с Человеком…
Христа Живого…»
Йослен Арриохас Орсини
о творчестве Евгения Глобенко
Человек — самая большая тайна мироздания. Портрет — один из самых психологических жанров в искусстве. «По образу и подобию…» В чертах изображенного мы интуитивно пытаемся увидеть смысл бытия, Божественный замысел, предназначение и связь с нами. Почему нам интересен некто, написанный пятьсот лет назад или сегодня, кого мы можем никогда не встретить, но непременно попытаемся понять — кто он? как живет? что думает? о чем мечтает? Человеку всегда более всего интересен другой Человек. «Конечно, Человек!» — не задумываясь отвечает Евгений Глобенко на вопрос, что является центром его творчества.
Евгений Глобенко мастер психологического портрета.
В серии, представленной на выставке «Портрет» этот психологизм образов особенно очевиден. В большинстве работ мы видим героев, как бы «вне сюжета» представленных без антуража и других предметов, которые могли бы дать нам дополнительные сведения об изображенном, о времени, в котором он живет, о принадлежности его к какому-либо кругу, профессии. Все внимание зрителя обращено исключительно к личности, сосредоточено на выражении лица, глазах, руках, цвете композиции. Художник, будто специально прибегает к столь малым выразительным средствам, чтобы усилить эмоциональную связь с картиной, и зритель, лицом к лицу с его персонажем, оказывается вовлеченным во внутренний мир героя, его эмоциональное состояние, внутреннее напряжение. И одновременно в мир самого художника.
«Тишина — ты лучшее, что слышал…»
Евгений Глобенко: «Однажды я писал портрет девушки восточной, ее предки были из Ирана, она очень переживала, потому что она из традиционной иранской семьи, и изображать людей в их традиции не принято. Я ей сказал, закрой глаза и ни о чем не думай, и я увидел, когда она так сделала, она внутренне освободилась. Я так и назвал работу «Девушка с закрытыми глазами».
В этой радости от прикосновения к внутреннему миру, может быть, отчасти скрытому, и потому, требующему особенной осторожности, Евгений Глобенко видит награду за свой труд. Модель и художник всегда соавторы, но главным, в работе, художнику видится даже не психологизм, а поиски того Божественного начала, которое вдохновляло и вдохновляет художников и зрителей на протяжении веков. В этом смысле, неоспоримым авторитетом для Глобенко явился Рембрандт. Но анализировать свои предпочтения, тем более свое искусство сам художник не берется. «Что-бы художник не думал о своем творчестве» — говорит Евгений, — он всегда может ошибаться. Художник должен стремиться к тишине, в которой не ищет ни славы, никаких преимуществ. Великие всегда уходили от этого «шума», и важнее проникнуть в Божественное, а не человеческое».
Евгению Глобенко тем и интересен жанр портрета, что позволяет искать то Божественное в образе, что открывает возможности для художника прикоснуться к великому замыслу. Современники ему интересны, в первую очередь тем, что живем мы в одну эпоху, участвуем в одних исторических процессах, но от художника, от художника с большой буквы, — подчеркивает Евгений, — прежде всего, ждут высказывания, выраженного в красоте, правде и истине.
Если один из трех элементов отсутствует, можно сказать, что искусство не состоялось».
Из интервью Евгения Глобенко
искусствоведу Софии Загряжской
Поделиться с друзьями: